«Заезжим» прозвали Юрия Ардашев республиканские СМИ, когда молодой театральный режиссёр из Москвы взялся ставить спектакли в обновленном Русском драматическом театре им. Н. Бестужева. С начала творческого диалога Ардашева с коллективом улан-удэнского театра прошло больше полугода. Какими режиссер видит «бестужевцев», ждать ли новых спектаклей и каков его взгляд на театральную среду города  - в интервью с Юрием Ардашевым.

- Юрий, как вы оцениваете первые полгода работы с творческим коллективом театра русской драмы Н. Бестужева?

- Первой моей работой в театре им. Бестужева был скромный спектакль – «Чудо-колокол».  Актеры на нем отработали хорошо. Некоторые даже совершили некий подвиг (кто-то на роликах научился кататься, кто-то на джемперах прыгать). Но на примере этого спектакля могу сказать, что в такой работе трудно себя проверить. С  другой стороны,  в ситуации, когда нет определенной драматургии,  существует испытание для режиссера, проверка его способностей. В этом плане, «Чудо-колокол» - как раз такая проверка.

Сейчас я работаю над вторым спектаклем для улан-удэнской сцены и мы имеем дело с очень серьезным текстом - это пьеса А. Арбузова «Сказки старого Арбата». Чем больше мы в нее (пьесу) погружаемся, тем больше вопросов возникает,  в плане осмысления феномена советской драматургии: ее разнообразия, богатства.  Для драматургии такого рода нужны очень хорошие актеры, которые, к счастью, в русской драме в Улан-Удэ есть.

- То есть уровень актерской планки у улан-удэнских актеров соответствует, скажем, уровню столичных?

- Понимаете,  актерское ремесло - эта такая весьма конкретная профессия,  и в то же время она эфемерна. Она во многом ведь зависит от таланта человека, который этим занимается. И поэтому тут не важно, где человек учился. Важно, как он учился, чему он научился, к чему он стремился, какие у него есть задатки. Например, мы все знаем, что Смоктуновский нигде не учился, играл в Норильском театре. Приехал в Москву и стал известен, как гениальный актер. Единственное, конечно, - требования в региональных театрах отличаются от той же Таганки, например, - актер Таганки всегда в работе, всегда тренирован, нагрузка очень большая, человек должен играть по 20 спектаклей в месяц.

- Планируете ли после «Сказок старого Арбата» продолжить работать с улан-удэнскими актерами?

-Посмотрим. Вообще, да, хотелось бы.

-Вопрос, относительно ситуации в Улан-Удэ с театром оперы и балета. Вы, как человек театральный, безусловно, можете увидеть иную сторону того конфликта. К тому же, насколько мне известно, вы знакомы с Антоном Лубченко лично.

- Зря с Антоном Лубченко не продлили контракт. Я думаю, что этот человек - специалист в своей отрасли. Может быть, он когда-то и перегибал где - то палку. Но, понимаете, оперный театр не может существовать на уровне какого-то такого многолетнего прозябания. И, конечно, музыкальный театр должен давать очень хороший продукт, качественный.  Для этого нужны большие деньги. С драматическим театром проще. А оперный театр -  это очень мощная индустрия.  Это связано с музыкой, с исполнительским мастерством, там же и опера, и балет и камерные выступления.

Конечно, когда худрука меняют через год, ни к чему хорошему это не приводит. А в некоторых театрах нужны просто хирургические  вмешательства, мягко говоря. Потому что есть театры, которые просто живут: народ вроде доволен, там и зарплату вовремя дают, а порадовать зрителя нечем. Все живут воспоминаниями, ничего нового нет. Приходит туда новый человек, начинает радикально что-то менять. Кому-то это не нравится, следовательно, возникают какие-то эксцессы. Т о есть людей будят от спячки, а они просыпаться не желают…

Игорь Кольке, обозреватель по культуре радиостанции «Говорит Москва», специально для ИРА «Восток-Телеинформ».

ДРУГИЕ ИНТЕРВЬЮ МОЖНО ПОСМОТРЕТЬ ЗДЕСЬ

Заметили опечатку? Выделите ошибку и нажмите Ctrl+Enter.