Торгово-промышленная палата Бурятии осваивает внешние рынки. Свои офисы ТПП открыла в Южной Корее, Монголии и КНР. То есть «три азиатских тигра» теперь хорошо знают о маленькой Бурятии и готовы с ней сотрудничать. Как именно и зачем Бурятии бизнес-представительства за рубежом – в интервью с ио президента ТПП Петром Ертановым.  

- На днях у вас произошло довольно серьёзное событие, открыли свое представительство в городе Гуанчжоу, на юге КНР. Чем было продиктовано такое решение?  

- В целом политика ТПП Бурятии сегодня направлена на расширение рынка сбыта для наших предпринимателей. На сегодня у нас хорошая филиальная сеть: 14 сентября мы открыли свой офис в городе Улан-Батор в Монголии, 18 сентября в городе Сеул в Южной Корее, 26 октября в КНР. Все наши эти действия продиктованы тем, чтобы максимально оказать поддержку нашим предпринимателям при выходе на внешний рынок. Мы прекрасно понимаем, что имея в обороте валютную выручку, бизнесмен становится гибче,  может развивать свои проекты, которые ранее откладывал. У нас есть уже реальные примеры. Так, после открытия офиса в Улан-Баторе Восточно-Сибирский свинокомплекс вышел на рынок Монголии. Там работа, конечно, шла планомерная в течение полутора лет, но завершили работу после введения офиса в Монголии. Есть у нас компания «Континент-Ресурс», которая начала в Монголию поставлять шерсть из Бурятии. У нас же Тонко-суконная мануфактура прекратила свою работу и производители шерсти потеряли гарантирующего скупщика. Предприниматель понял эту ситуацию и начал скупать в Бурятии шерсть для продажи в Монголию.

В Сеуле офис открылся только 18 сентября, а перед этим была завершена долгая работа по выходу на рынок байкальской воды. Это вообще там первая российская вода, которая попала в магазины и она именно из нашего байкальского региона. Продается она в очень крупной сети «GS25», у которой 10 тысяч магазинов.  И мы не могли обойти вниманием Китай. Китай на сегодня – это одна из самых мощных экономик в мире, по сути, мировая фабрика, где производится практически все. В Гуанчжоу это первое представительство российской ТПП вообще, и оно именно из Бурятии. У нас 85 регионов в Росси, сотни тысяч предпринимателей, все они загружены работой и достучаться до них маленькой компании из Бурятии довольно сложно.

 - Почему выбор пал на Гуанчжоу?

 - Если мы говорим, что Пекин – столица Китая политическая, Шанхай - финансовая, то Гуанчжоу – скорее, торговая. В южной провинции традиционно большая производственная база, это фактически кузница товаров для КНР. В Гуанчжоу сосредоточено более ста оптовых рынков, сотни тысяч магазинов, миллионы предпринимателей. И во всей провинции Гуандон, столицей которого является Гуанчжоу. Взвешивая все за и против, когда мы выбирали где в Ките открыть офис, мы решили, что сначала именно там. Довольно широкий отклик получило это событие среди выходцев из стран СНГ, довольно много пришло предпринимателей. Вот, скажем, мы 26 октября открылись, а уже на следующий день начали поступать предложения о реализации проектов от российских предпринимателей. В первую очередь, мы работаем, конечно, с бурятскими бизнесменами, но не отказываем, когда к нам обращаются люди из других регионов. На сегодня, например, начали переговоры с московской компанией по производству амуниции и обмундирования. Эта компания хочет заказать в КНР пошив крупной партии формы большого количества, спецобуви для силовых структур. Одно из наших условий – вступление в ряды ТПП, на что московский бизнесмен ответил полным согласием. Есть еще питерская компания, которая ищет выходы на рынки КНР. И бизнесмены Бурятии должны понимать, что ТПП сегодня активно работает и может помочь с выходом на вешние рынки. В наших ближайших планах - открытие офиса в Пекине.

На открытие офиса в Гуанчжоу прилетало много китайских бизнесменов из других городов, а очень крупная инвесткомпания, которая управляет госактивами, предложила открыть совместный филиал в Пекине. Это большая компания с оборотами в миллиарды долларов, она готова инвестировать в российскую экономику и выбрала стартовой площадкой Бурятию. 17 ноября мы будем открывать офис в Пекине, сейчас в авральном режиме оформляем документы. Ведем также работу с японскими партнёрами, там, ориентировочно, в начале следующего года откроем офис представителя по доверенности ТПП в Токио. Тем самым мы закроем юго-восточную Азию – «три азиатских тигра», Китай Корею и Японию - своими представительствами. Также не отходим мы и от работы с европейскими партнерами. И в принципе, можем говорить, что все рынки, которые есть, неважно где, может быть в Бразилии или Куалу Лумпур в Малайзии, или Италии, любой рынок мы можем объять своими интересами. Потому что ТПП России представлена в каждом регионе, каждой стране. Через такие представительства мы можем помочь нашим предпринимателям масштабироваться. Можем помочь, например, в обучении, ведению новых видов бизнеса и деятельности. Вот сейчас активно развивается сфера криптовалюты и у нас есть целый класс предпринимателей, которые занимаются деятельностью в секторе IT. И мы можем помочь им. Грех не воспользоваться близостью с Иркутской областью, где по России самая дешевая электроэнергия сегодня и идет настоящий бум по работе с криптовалютой. Много компаний из Москвы, Санкт-Петербурга, Екатеринбурга едут именно в Иркутскую область работать в сфере криптовалюты. Мы такую услугу тоже предлагаем.  

- А почему вы занимаетесь Иркутской областью, там нет своей ТПП?  

- Есть, Восточно-Сибирская ТПП, она также решает массу вопросов. Но на рынке остается тот, кто наиболее активен. А ТПП Бурятии входит сегодня в десятку самых активных ТПП РФ, мы предлагаем свои услуги предпринимателям по всей стране. У нас в составе ТПП есть две иркутские компании, которые видят, как мы активно работаем. Они просто  поинтересовались, могут ли они войти в состав нашей ТПП, чтобы мы могли им помочь. Есть у нас в составе юрлица, конечным бенефициаром которых являются иностранные компании - это две китайские и одна корейская компания.

 - Как работает система поддержки применительно к криптовалюте? Местный бизнесмен, который хочет заняться биткоинами, может обратиться к вам и что вы ему предложите?

 - Проконсультировать, в первую очередь. Что такое криптовалюта, как с ней работать, каким образом ее продавать и покупать, как работает вся система. Есть у нас партнёры, которые в КНР производят видеокарты, используемые в строительстве ферм по продаже биткоинов. То есть мы можем удешевить заодно этот процесс. А маржинальность его достаточно высокая сегодня. Так, в середине сентября биткоин обвалился с 5 до 3 тысяч долларов, а на сегодня перешагнул планку в 6 тысяч. То есть это высоко рисковые операции, но весь мир пользуется этим и зарабатывает на этом очень неплохо. Было бы неправильно не давать такие инструменты нашим предпринимателям.  

- А у нас есть компании, готовые работать с криптовалютами?

 - Конечно.  

-  Вы сказали о выходе компаний Бурятии на вешние рынки, но много ли у нас таких, кто готов к этому и какие сферы они представляют?  

- Компаний таких достаточно много. Наших азиатских партнеров интересуют, в первую очередь, продукты питания. Когда мы встречаемся с нашими предпринимателями, я говорю им, что даже не обязательно производить продукты самим. Даже если нет своей производственной базы, есть возможность реализации себя как дилера. Не секрет, что сегодня производимые в России продукты питания довольно интересны там из-за валютной разницы. Они дешевле, чем их местные. Даже с торговой наценкой и дилерскими отчислениями предпринимателя, который, например, сидит в Улан-Удэ, но имеет контракт с фабрикой имени Крупской или Рот-Фронтом и может реализовывать их продукцию, скажем, на севере Китая. Цены там совершенно другие. Вот, например, качественное мясо говядины, экологически чистое, которое производится в Бурятии, в самой Бурятии стоит 250 рублей. Это закупочная цена за килограмм, но такое же мясо в Южном Китае будет стоить уже от 1200 рублей за килограмм. Разница существенная, практически в пять раз. Другое дело, что пока из России в Китай нельзя поставлять мясо, но есть другие ниши. Востребованы подсолнечное масло, мука разных сортов, шоколад, кондитерские изделия, мороженое. Эти продукты сейчас на пике спроса в Китае и можно на них очень неплохо зарабатывать. Так, в одном только Гуанчжоу жителей 10 миллионов, во всей провинции Гуандун 146 миллионов человек, это почти население России. И имея там партнёров, у российской стороны есть возможность проще зайти на этот рынок. Надо только понимать, какая у тебя бизнес-модель, какой продукт ты собираешься продавать – это может быть рыба, может фанера или стулья. И многие сейчас перепрофилируются и в России и в КНР.  

- Вы затронули тему выхода на монгольский рынок нашего свинокомплекса. Но разве в Монголии недостаточно своего мяса?   

- В Монголии традиционно не просто много, а очень много мяса. Но там много баранины, говядины, конины, а что касается свинины, там всего 2-3 свинокомплекса, и те не особо большие. А спрос на свинину высокий и доля импортной свинины на рынке Монголии большая. А поскольку мы на границе с Монголией, то у нас хорошие условия по логистике. От Улан-Удэ до Улан-Батора всего 600 километров и пересечение одного таможенного пункта. То есть наша свинина в более выгодных условиях. Можно поставлять туда ее практически охлаждённой – от забоя до того, как мясо появится на прилавках и даже на столе жителей Монголии, может пройти только 2-3 дня. А при том уровне цен, который сложился на рынке Монголии, можно получать и высокий процент прибыли. Да, мы понимаем, что там есть бразильское и аргентинское мясо, но то, что производит наш Свинокомплекс Восточно-Сибирский это качественная свинина. Высококачественная,  я бы даже сказал, которая на сегодня просто необходима на рынке Монголии.  

- Насколько крупной должна быть компания для выхода на внешний рынок? Например, продавцы дикоросов могут попробовать? 

- Да, конечно.  Я говорил уже о компании, которая начала продавать шерсть в Монголию, эта компания состоит из двух человек. Это очень маленькая компания, но это очень активные люди. Денег у них не так много, они только начинают и понимают, что работая  сейчас в рублевой зоне, при спаде на спрос той или иной продукции, будешь развиваться медленнее, чем если выйдешь на внешние рынки. То есть здесь нет такой градации, что только крупные торговые сети могут там работать, только им мы можем помогать. Нет, мы можем помогать любому предпринимателю, если есть хорошая идея и потенциал для ее реализации. 

- А какие у вас членские взносы?  

- От 15 тысяч рублей в год. Для социально ориентированных предприятий мы еще больше их снижаем. Сегодня, например, приходила руководитель Малой академии наук, там взнос совсем небольшой. А мы помогаем им в проведении серьезных предприятий, например, технофестиваль помогали проводить. Величина взноса зависит от оборота компании, срока работы. 

- Много у вас наших местных предпринимателей в составе?  

- Мы сегодня объединяем всех крупных бизнесменов Бурятии и теперь приглашаем к нам средний и малый бизнес. В ближайшее время открываем свой офис в городе Кяхта, чтобы объединить предпринимателей уже на базе района. Также в  Гусиноозерске и Хоринске ведем переговоры от открытии наших офисов. Наша задача - объединить предпринимателей нашего региона. А наш регион это не только Улан-Удэ. Это и Северобайкальск, и Закаменск, и Кяхта и так далее. И мы должны региональному бизнесу дать инструменты, чтобы он интенсивно развивался, чтобы работал эффективно у себя в республике, в соседних регионах, за рубежом, и платил налоги в Бурятии.   

Марина Иванова, Восток-Телеинформ.