Людмила Намсараева: «Важно иметь в лице руководителя культуры сильную, компетентную власть»

Суд Октябрьского района Улан-Удэ вступился за честь и достоинство экс-директора театра оперы и балета Людмилы Намсараевой. И обязал заместителя министра культуры Бурятии Сергея Добрынина принести ей публичное извинение за неосторожное высказывание в ее адрес на сессии Народного Хурала в декабре 2011 года.

«МК» попросил Людмилу Намсараеву прокомментировать не только это судебное решение, но и последние события вокруг театра оперы и балета.

— Я отдала этому учреждению культуры долгие годы, чтобы уйти со сцены непонятой, не услышанной, а тем более обвиненной в финансовых нарушениях, якобы допущенных мною в период многолетней реставрации театра. Всегда предполагала, что Народный Хурал является местом, где царствуют закон и порядок. К моему большому сожалению, не всегда бывает так. Октябрьский районный суд обязал заместителя министра культуры Сергея Добрынина опубликовать опровержение публичного высказывания, порочащего мои честь, достоинство и деловую репутацию.

— Вот уже два театральных сезона вы не работаете в театре, но, тем не менее, активно интересуетесь ситуацией, сложившейся сегодня в профессиональном искусстве.

— Это моя жизнь, я посвятила профессиональному искусству 30 лет. Не мыслю себя вне этой среды. Отслеживая все точки зрения, представленные в СМИ, не могу не оставить без внимания интервью министра культуры Тимура Цыбикова вашей газете. На мой взгляд, интервью пронизано духом дилетантства, большим отрывом от практической жизни и изобилует незнанием правовых и управленческих механизмов театрального производства. Поражает отсутствие государственного подхода к проблемам культуры.

— Например?

— Министр убеждает, что «директор театра не должен вмешиваться в творческий процесс», как будто бы речь идет о художнике, создающем картину, или композиторе, пишущем партитуру. В отличие от этого вида творчества, творческий процесс в театре — это труд большого коллектива. Это производство! В рамках коллективной деятельности, будь то создание нового спектакля или проекта, могут происходить споры, разногласия и разрешаются они только одним путем — путем закона и трудового права. Являясь продюсером, директору не все равно, какой спектакль займет в репертуаре театра достойное место, проживет ли в прокате долгие годы и, вместе с тем, какой резонанс у зрителей получат спектакли-однодневки с примитивным хореографическим языком, убогими и статичными средствами сценической выразительности.

— Почему вы считаете убеждения министра культуры далекими от государственного видения стратегии развития отрасли?

— Отдельно взятую организацию, коим считается театр, невозможно отделить от социально-экономических и национальных вопросов жизни нашего региона. Казалось бы, государство обеспечило нормальное функционирование театра: предоставлено прекрасное здание, увеличен бюджет театра на 40 процентов. С переходом на автономию театру предоставлена полная самостоятельность в расходовании и формировании бюджетных поступлений. Однако требуемая нормативная численность артистического и художественного персонала не продвинулась в сторону увеличения, чего нельзя сказать о раздувании административно-управленческого аппарата с приличными окладами. Ритм, заданный министром в госзаданиях, снижен с 280 (по нормативам российских театров) до 160-170 мероприятий в год. Это говорит о снижении показателей и уходе от собственной уставной деятельности и занятости труппы, что неизбежно приводит к потере творческой формы и профессионального уровня артиста.

— Вы не согласны с такой цитатой из интервью министра: «Я хочу, чтобы Бурятский театр оперы и балета соответствовал современному российскому и даже мировому уровню, а не был местечковой достопримечательностью с былыми заслугами». Почему?

— Чтобы довести театр до мирового и российского уровня, нужно гордиться своей историей, поддерживать традиции, ориентируясь на опыт и знания мастеров. Направлять бюджетные средства на конкретные программы по подготовке и закреплению кадров. На строительство жилья для специалистов и артистов театров, на доведение до нормативной численности артистических трупп, художественного и технического персонала. И, наконец, очень важно иметь в лице руководителя сферы или учреждения культуры сильную, компетентную власть, не зависящую от интересов отдельных групп людей, способную обеспечить порядок, дисциплину, справедливое и законное распределение средств на оплату труда. И тогда хотелки станут реальностью.

— Некоторые СМИ дают оценку политики министра культуры как положительную в области театральной критики.

— Должна сказать, что в аппарате министерства культуры специалисты, отвечающие за вопросы профессионального искусства, не хотят или не могут вести аналитику по оценке состояния художественно-творческих процессов. Почему предметом изучения критических статей для сегодняшнего министерства не стали публикации в городах, где гастролировал театр? Почему театральная критика в Бурятии свелась к мнению одного лица? Убеждена, что любая критика должна носить конструктивный характер. Вопрос не в отсутствии критики, а в отсутствии профессиональной и компетентной критики. Критика, обслуживающая власть и прикормленная ею для создания собственного имиджа, являющаяся проводником безграмотной культурной политики, но не критикой.

— Почему череда назначений и увольнений художественных руководителей, назначенных приказом и трудовым договором руководителем сферы культуры стала предметом скандалов и разборок в СМИ?

— Процедура назначения худруков и заключения с ними договоров предполагает не только ответственность сторон, но и контроль министерства по полномочиям и исполнению должностных обязанностей. Почему министр культуры, получив коллективную жалобу со стороны солистов оперы на худрука Азата Максутова, оперативно не принял взвешенного управленческого решения, а довел конфликт до грязных разборок в СМИ? Ответ очевиден. В министерстве культуры нет специалистов, способных грамотно и адекватно сделать оценку данной ситуации. Что министерству культуры мешало выполнить до конца срока действия трудового договора с Максутовым? Что за спешка и суета по выдворению худрука из стен театра с привлечением силовых структур, вылившиеся в безобразный скандал, опозоривший Бурятию в глазах общественности и гостей столицы? Причина — отсутствие выдержки, культуры и мужского самообладания. Назначая на должность предыдущего худрука театра Лубченко, министр знал, что Антон Владимирович приехал в республику осуществлять проекты симфонических программ, расходы которых обошлись республиканскому бюджету в миллионы рублей. Вместе с тем трудовой договор по выполнению обязанностей худрука не исполнялся им в большей его части. В результате чего уставная деятельность театра была практически прекращена, что привело к развалу репертуара, дисциплины и самооценки собственных результатов труда.

— По республиканскому телевидению министр озвучил утверждение, что Бурятский театр оперы и балета 13 лет не работал…

— Это утверждение министра не имеет под собою никаких оснований и заслуживает оценки на правовом уровне. Не буду утруждать читателей перечислением былых достижений, отмеченных наградами, но скажу, что мне непонятно, как можно цинично и сознательно принижать заслуги коллектива, встав во главе политики систематической и планомерной работы по дискриминации театра в СМИ. Председатель СТД России народный артист РФ Александр Калягин о политике закрытия театров отметил, что даже у плохого театра есть возможность стать лучше. У коллектива нашего театра всегда имелось мужество и самообладание собираться в самые сложные, ответственные периоды своей творческой жизни и использовать свой потенциал для нормального развития.

Заметили опечатку? Выделите ошибку и нажмите Ctrl+Enter.