Почему у нас самые высокие тарифы на тепло и горячую воду?

— Скажите, пожалуйста, как пройти на улицу Николая Петрова?
- Подержи арбуз!— Зачем?

— Так руки заняты! Как я тебе покажу, как пройти на улицу Николая Петрова?!
Первый прохожий берет арбуз в свои руки. Второй разводит руками:
— А хрен его знает!

(Анекдот)

 Примерно так же, как герой этого анекдота, сегодня любой улан-удэнец может ответить на вопрос, стоящий в заголовке. Среди жителей столицы Бурятии, и простых обывателей, и людей, облеченных властью, и даже самих работников энергетической отрасли, найдутся единицы тех, кто понимает, сколько, а самое главное, за что все мы платим, относя деньги в кассу ТГК-14. А те, кто понимает, молчат.

Изучая на первый взгляд скучную тему тарифов «Территориальной генерирующей компании №14», обслуживающей горожан в качестве «единого поставщика теплоэнергии», любой исследователь может ощутить не только азарт «свободного художника» Остапа Бендера, идущего по следу подпольного миллионера Корейко, но и разочарование «холодного философа», потерявшего в результате своих поисков веру в человечество. Действительно, кто бы мог подумать, что такие специфические документы, как «Экспертное заключение экономической обоснованности тарифов на производство и передачу тепловой энергии для потребителей ОАО «ТГК-14» или, например, производственные материалы о технической оснащенности двух улан-удэнских ТЭЦ, могут читаться как детектив! Это же касается приказов Республиканской службы по тарифам и постановлений Улан-Удэнского городского Совета депутатов, превращающих горожан в «ясачных людей» энергетического монстра и устанавливающих самые примитивные отношения при сборе дани, когда аппетиты взимающих «ясак» почти ничем не ограничены.

 

Зачем котельные УУЭК портят воздух над городом?

Иначе как можно объяснить то, что санкционированные Республиканской службой по тарифам (РСТ) потери при транспортировке «теплоносителя» от заборов ТЭЦ-1, ТЭЦ-2 и всех котельных до домов улан-удэнцев составляют 480 тысяч гигакалорий. Получается, что РСТ, которая должна подтвердить экономическую обоснованность размеров нашей платы за тепло, соглашается с тем, чтобы включить в тарифы для населения стоимость этого «потерянного» тепла. Цифра 480 тысяч Гкал — количество официально разрешенных РСТ потерь ТГК-14, на 50 тысяч Гкал больше, чем все количество тепла, которое производит входящий сегодня в ТГК-14 Улан-Удэнский энергетический комплекс, состоящий из 22 разбросанных по всему городу бывший муниципальных котельных. Получается, что если бы не было потерь или они составляли бы, скажем, вполне разумные 50 тысяч Гкал, то все эти чадящие котельные, круглые сутки выбрасывающие в небо над нами тонны вредных веществ, оказались бы совершенно не нужными.

Напомним, специалисты ТГК-14 утверждали, что на производство этими котельными в 2009 году всего лишь 429,12 тысячи Гкал Улан-Удэн­ский энергетический комплекс (УУЭК) должен затратить 566 млн. 690 тысяч рублей. Эту сумму и предлагалось вписать в общие затраты предприятий ТГК-14 в Улан-Удэ, включить их в тариф и заставить таким образом горожан оплачивать все эти расходы энергетиков. Республиканская служба по тарифам официально согласилась с тем, что УУЭК может включить в тариф «всего лишь» 415 млн. 170 тысяч рублей своих затрат. Таким образом, по отдельному тарифу для котельных УУЭК горожане должны оплачивать 967 рублей 49 копеек за производство на этих котельных одной Гкал. В то время как усредненный тариф на тепло по городу равен 896 рублям 45 копейкам (с НДС 1057 рублей 81 копейка). И теперь выясняется, что все это дорогущее производство тепла на котельных УУЭК (почти четвертая часть всех затрат ТГК-14 на двух ТЭЦ, 22 городских и 9 ведомственных котельных) идет на обогрев зимних улиц или вылетает буквально в трубу. Ущерб для здоровья от вредных выбросов этих котельных, выражаемый в денежном эквиваленте, сегодня, конечно же, никто не подсчитывал. Это дело нашего светлого будущего. А пока рассмотрим на примере Улан-Удэ особенности «русского бизнеса» в сфере теплоэнергетики.

Парадоксально, но факт — при нынешнем положении предприятий теплоэнергетики на рынке, учитывая особенности их отношений с потребителями, а также отношений с местными и республиканскими властями при установлении нормативов и тарифов, для ТГК-14 гораздо выгоднее и удобнее ни копейки не вкладывать в развитие своего предприятия.

 

«Чисто русский» бизнес на тепле

Итак, как получить сверхприбыль на таком, казалось бы, хлопотном и затратном деле, как производство и доставка тепла? Формула действий здесь гениально проста и, как все гениальное, совершенна. Казалось бы, чем меньше ты вкладываешь денег в поддержание материальной базы производства, на ремонт оборудования и сетей, тем больше они изнашиваются, тем дороже стоит само производство. И, соответственно, требуется больше вложить затрат на то, чтобы произвести так называемый теплоноситель. Это не выгодно? Ошибаетесь, читатель, ни в коем случае! Весь фокус как раз в том и заключается, чтобы показать как можно больше своих затрат на производство. А сами затраты давно уже с согласия властей оплачиваются не самими предприятиями ТГК-14, а потребителями, то есть населением столицы Бурятии. Все мы оплачиваем нереальные затраты и потери при производстве и доставке теплоносителя, которые несет ТГК-14, через тарифы на тепло и горячую воду, устанавливаемые Республиканской службой по тарифам (РСТ), и через нормативы потребления коммунальных услуг, которые устанавливает Улан-Удэнский совдеп. Причем устанавливается тариф оплаты не по факту, а заранее, на год вперед. И для того, чтобы не волноваться и гарантированно получить сверхприбыль, нужно просто договориться с РСТ об официально установленной величине затрат на производство, которые учитываются при расчете тарифа, и с мэрией Улан-Удэ — о величине нормативов потребления.

Впрочем, второе сегодня уже не обязательно. Поскольку сильно завышенные, даже по сравнению с городами-соседями нормы потребления приняты еще в 2003 году, а сейчас вполне достаточно убедить мэрию не дать городским депутатам пересмотреть нормативы в сторону уменьшения. Что каждый год с успехом и происходит.

Таким образом, с бедного населения, которому «посчастливилось» проживать на территории города Улан-Удэ, с помощью такой практики установления тарифов дерут семь шкур. Причем не в переносном, а в буквальном смысле семь.

 

«Шкура первая» — затраты на покупку топлива

Технология снимания этой шкуры довольно проста. Происходит это еще во время доставки угля в Улан-Удэ. Прежде чем «черное золото» Тугнуя дойдет до топки одной из двух улан-удэнских ТЭЦ или какой-либо из 31 котельной (22 городских и 9 ведомственных), часть угля, как правило, уходит «налево», то есть на обогрев чьих-то коттеджей, а оставшаяся часть может несколько раз перепродаваться через посредников, причем даже не заходя на склады перепродавцов. И к нам этот уголь поступает уже по цене «золотого» и стоит минимум в два раза дороже, чем его приобрели у угольщиков. Однако это никого не «напрягает», поскольку, сколько бы ни стоил уголь, РСТ, как правило, полностью заносит предложенную ТГК-14 цену на топливо в качестве одной из составляющих затрат при расчете тарифов на разные виды теплоносителя — отопление и горячую воду.

Например, при расчете единого по городу тарифа на тепло (896 рублей 45 копеек за одну Гкал) Республиканская служба по тарифам официально приняла в качестве затрат ТГК-14 по статье «топливо на технологические цели» все заявленные энергетиками 184 млн. рублей на покупку угля для 22 котельных Улан-Удэнского энергетического комплекса. При этом нигде не было указано то, каким образом формировался железнодорожный тариф при перевозке, а в соглашении о цене угля никак не обосновывалось предлагаемое энергетиками разделение на покупку топлива и на его доставку до станции назначения. А весь ли уголь на месте, естественно, никто не считал. И кому это надо, если мы с вами, то есть потребители, все равно заплатим за любое количество угля и по любой цене?

 

«Шкура вторая» и «шкура третья» — дорогая технология производства электричества и теплоносителя на ТЭЦ-1

Два следующих способа «нагрева» потребителя настолько изощренны и артистичны, что обычный среднестатистический горожанин даже не сразу поймет, где его надули. И для этого необходимо обратиться к истории нашего города. Дело в том, что в тридцатые годы прошлого века Улан-Удэнская «старушка» ТЭЦ-1 строилась для того, чтобы снабжать производственной электроэнергией гигант социалистической индустрии ПВЗ и коммунальным электричеством построенный при заводе соцгородок. Ни о каких гидроэлектростанциях на Ангаре с их дешевой электроэнергией тогда и слыхом не слыхивали, и весь район ПВЗ, а заодно и большая часть города пользовались электричеством с ТЭЦ-1.

Затейливая технология производства электроэнергии и тепла на «комбинированной» теплоэлектроцентрали №1 (ТЭЦ-1) заслуживает отдельного описания. В общих чертах это происходит следующим образом. Сначала ТЭЦ-1 закупает уголь и воду, затем путем нагрева превращает воду в пар, который заставляет работать турбоагрегат, в свою очередь вырабатывающий электричество. Второй же продукт, теплоноситель, или просто горячая вода, образуется после обратного превращения пара в воду после его охлаждения. Этот самый «теплоноситель», сегодня поступающий в краны горячей воды и батареи отопления в наших домах, является, по сути, «отходом производства» электроэнергии на ТЭЦ-1. Раньше его большей частью сливали в Уду. Сейчас времена изменились, и столица Бурятии пользуется уже не дорогущей энергией с ТЭЦ-1, а приобретает более дешевое электричество с гидроэлектро­станций на российских оптовых рынках электрических мощностей (ФОРЭМ, НОРЭМ). Соответственно, главным продуктом ТЭЦ-1 теперь является не электроэнергия, которая идет в основном на собственные нужды предприятия, а именно теплоноситель. Тот самый теплоноситель, который получают не просто нагревом воды в котлах до нужной температуры, а «по старинке», тем же экстравагантным и очень затратным способом, т.е. путем двойного превращения воды в разные состояния: сначала воды в пар, а затем обратно пара в воду.

Не нужно быть тонким знатоком производственных технологий, чтобы догадаться о том, что угля на производство такого теплоносителя нужно в несколько раз больше, а сам технологический процесс на ТЭЦ-1 стоит намного дороже, чем в том случае, если бы «старушка» работала, как простая котельная.

Тем не менее все эти затраты полностью заложены в тариф на тепло. И получается, что улан-удэнцы опять же через тариф полностью оплачивают неразумные технологические затраты. Во-первых, на производство дорогой электроэнергии, которую ТГК-14 использует в основном на нужды собственного производства, а также выставляет на рынок, чтобы там ее купили те же предприятия Улан-Удэнского энергетического комплекса и, возможно, ведомственные котельные, и, во-вторых, на производство уже собственно «теплоносителя».

 

«Шкура четвертая» — потери при транспортировке теплоносителя к домам потребителей

О количестве потерь и о том, сколько это стоит потребителю, уже говорилось в начале статьи. К этому добавим, что 480915 Гкал, которые в этом году Республиканская служба по тарифам разрешила ТГК-14 «потерять», — это не только все тепло, вырабатываемое 22-мя котельными УУЭК, но и почти третья часть годового «полезного отпуска» тепла с Улан-Удэнской ТЭЦ-1 (1359,8 тысячи Гкал) или больше половины всей годовой выработки более современной ТЭЦ-2 (903,2 тысячи Гкал). Именно благодаря такому количеству санкционированных властями Бурятии потерь возникла такая разница между тарифом на производство тепла в целом по городу, а это 650 рублей 46 копеек за одну Гкал (в тариф включена и заложенная в затраты предполагаемая прибыль предприятия), и тарифом для потребителей в 896 рублей 45 копеек (без НДС).

Член одной из правозащитных организаций Николай Миронов, с 2004 года вместе со своими товарищами добивающийся справедливого, по его мнению, утверждения тарифов и нормативов потребления для жителей Улан-Удэ, рассказал о вопиющем случае того, как теряется поступающее в город тепло с ТЭЦ-2.

— Теплотрасса от ТЭЦ-2 длиной 3,7 км сделана из труб диаметром 1,2 м и круглый год раскрыта. Я называю ее «печкой по отоплению космоса», причем очень большой печкой, — говорит секретарь совета Союза военнослужащих «Защита» Николай Миронов. — Специалисты кафедры теплоэнергетики ВСГТУ, с которыми я встречался, подсчитали, что минимум каждый пятый рубль за тепло с ТЭЦ-2 можно было бы не платить, если сделать трубу диаметром 30 см. Этого вполне достаточно для того, чтобы обеспечить тепловой энергией все, что от этой трубы запитано! А вообще между ТЭЦ и нашими домами существует много протечек, усушек, целая куча открытых колодцев, отапливающих воздух. И никто не занимается тем, чтобы избежать этих потерь.

Следует заметить, что чем больше потерь ТГК-14 сможет официально утвердить, тем больше получит прибыли. И РСТ не слишком-то и ограничивает аппетиты акционеров и руководителей ТГК-14. Из предложенного энергетиками количества возможных потерь не утверждены были всего лишь 3 тысячи Гкал из 484 тысяч. Как говорится, такое «понимание» дорогого стоит.

Помогает ТГК-14 в защите предложенного ею количества потерь и мэрия Улан-Удэ. Еще три года назад контролируемые мэрией управляющие жилищные компании и «самостийные» тогда ТСЖ (товарищества собственников жилья) имели право покупать у ТГК-14 тепло и горячую воду, доведенные до стен управляемых ими домов, и заниматься сбытом непосредственно в самих домах. То есть они доводили теплоноситель до квартир горожан, сделав для себя небольшую сбытовую надбавку. Однако позже выяснилось, что такая деятельность управляющих компаний мешает утверждению в РСТ большого количества потерь теплоносителя при транспортировке к домам. Поскольку выяснилось, что до домов доходит больше тепла, чем хотелось бы ТГК-14.

Этот «непорядок» был срочно устранен распоряжением мэрии. Под предлогом ликвидации «лишнего» звена «перепродавцов» теплоносителя такое право у управляющих компаний было отобрано, и сейчас они занимаются этим бесплатно. А горожане так и не поняли, что, избавившись от скромной сбытовой надбавки управляющих компаний, они гораздо больше теряют, оплачивая высоким тарифом все «потери» ТГК-14.

Заметили опечатку? Выделите ошибку и нажмите Ctrl+Enter.